Аллея звёзд — Владимир Винокур
Владимир Винокур, народный артист России
ЦИТАТЫ:
«Мне ни разу не приходилось составлять протокол о нарушении ПДД, платить штрафы. Единственное, что было - меня остановил работник ГАИ и сказал: «Извините, больше не буду»»
«Когда я вижу монолог, сразу понимаю, мой этот текст или не мой. Это как костюм, нравится - не нравится. Другое дело – чуть-чуть его перешить, этим я и занимаюсь. Авторы слушают исполнение, не спорят, не подают в суд, так что все нормально…»
«Во время Олимпиады в Лейк Плейсиде мы давали концерт в тюрьме для малолетних преступников, где из соображений безопасности жили наши спортсмены. Снаружи проверяли на наркотики, ну а водка... Мы ее и пронесли! Двадцать бутылок...»
ИНТЕРВЬЮ:
Утр.: Доброе утро! У нас в гостях народный артист Росиии Владимир Винокур.
В.В.: Доброе утро! Кстати, ровно двадцать один год назад я получил это высокое звание.
Утр.: Поздравляем! Кстати, у Вас такой бодрый голос…
В.В.: Ну такие все бодрые, громкие! Я тоже, на всякий случай, заорал…
Утр.: Лето разгорается! А Вы, Владимир, где планируете отдыхать, если вообще будете?
В.В.: Я отдыхаю условно, когда работаю, поэтому гастроли по побережью – это отдых. Съемки в Юрмале – это отдых.
Утр.: Дача-то есть у Вас, Владимир? Как у нормального советского человека.
В.В.: Да, да, да. Дача есть, давно, это старое строение, очень приятное. На моей даче благодаря жене Тамаре выросло огромное количество…
Утр.: ... помидоров…
В.В.: Нет, деревьев, именно деревьев, кустов. Мы уже четырнадцать лет на этой даче, изначально был голый пустырь, а она превратила это в сад, о чем мечтали большевики.
Утр.: Город-сад у Вас там, нет, дача–сад! Владимир, когда Вы готовите свои монологи, как-то их редактируете?
В.В.: Я, когда вижу текст, понимаю, этот текст мой или не мой. Это как костюм – нравится или не нравится. Другое дело – чуть-чуть перешить его, укоротить, допустим, брюки или рукава, вот этим я занимаюсь. Процентов пятьдесят - это много, конечно, я перерабатываю. Но когда авторы слушают исполнение, они не спорят, не подают на меня в суд, поэтому все нормально.
Самое главное, что монологи – это не самая главная часть моей работы, именно на сцене. Самое главное – это музыкальные номера, музыкальные пародии, скетчи. Вот сейчас прекрасная наша поэтесса Лариса Рубальская совершенно неожиданно написала огромный номер – очень смешной, добрый, музыкальный, в нем присутствуют и Восток, и Азия, и Кавказ, и Ближний Восток, и Израиль…
Утр.: А кусочек изобразите, пожалуйста…
В.В.: Я работаю не один, у меня целый театр…
Утр.: Ну чуть-чуть! Представьте, что мы – это Ваши коллеги…
В.В.: Этот номер стопроцентно я не могу изобразить, ну ладно…
Утр.: Владимир, много-много лет назад, когда Вы предлагали девушке Тамаре стать Вашей женой, Вы ей клятвенно пообещали, что станете богатым и знаменитым. Знаменитым стали, а богатым?
В.В.: Понимаете, я не могу сказать, что у меня такая яхта, как у Абрамовича, у меня ее вообще нет. Я не могу сказать, что у меня самолет с радарами и т.д., не во всех странах стоят дворцы и замки…
Утр.: А в каких не стоят, чтоб мы знали?
В.В.: Знаете, лучше, когда стоит… Я просто хочу сказать, что я счастливый человек. Живет безбедно моя дочка, занимается делом. Нам хватает всем.
Утр.: Владимир, Ваши фирменные шутки – про тещу. А в жизни как у Вас складывались с ней отношения?
В.В.: Ее нет уже много лет, к сожалению, но я с ней очень дружил. Никогда никаких ссор не было, потому что мы очень редко виделись. Но она ко мне с уважением относилась, потому что она понимала: мы не видились по одной простой причине, не потому, что я не хотел, а потому, что я все время был в самолете. Тогда было такое время, когда волка кормили не только ноги…
Утр.: … но и крылья…
В.В.: Совершенно верно. Поэтому нужно было много работать, чтобы жить безбедно. Потом наступило время, когда стали платить не по государственной системе, а как большевики мечтали – от каждого по способностям, каждому по труду. А большую часть жизни мы отдали государству. Я когда увидел начисленную мне пенсию, решил работать.
Утр.: Возьмем на заметку, на будущее.
В.В.: Да! Дайте пенсию нормальную.
Утр.: Владимир, а Вы машину водите в Москве?
В.В.: Да, вожу машину с 1977-го года.
Утр.: Получается, Вы – опытный водитель. А как считаете, можно ли ездить вообще не нарушая правила дорожного движения?
В.В.: Сложно мне судить… Единственное, что я не делаю никогда, об этом мне сказал один умный генерал, который был начальником ГАИ Москвы во времена еще Олимпийских игр в 1980-м году, не пью за рулем. Как он сказал, все можно оправдать, если ты был трезвый. Иногда я по-хулигански могу переехать сплошную, если спешу. Если меня останавливают, и я создаю аварийную ситуацию, я открываю окно…
Утр.: … и Вас сразу отпускают…
В.В.: (смеется)
Утр.: А говорите что-нибудь или достаточно просто открыть окно?
В.В.: Я всегда извиняюсь, потому что независимо от того, что я дружу со многими генералами, я уважаю сержантов, капитанов, майоров, потому что целыми днями в зной и в стужу стоят на улице.
Утр.: А были все-таки ситуации, когда Вас заставляли протокол составлять, штраф платить?
В.В.: Слава богу, никогда. Единственное, что было - меня остановил работник ГАИ и сказал: «Извините, больше не буду».
Утр.: Владимир, Вы ездили на соревнования, как живой символ и талисман, с очень многими спортивными делегациями. Какая победа, сотворцом которой Вы были, либо советская, либо российская запомнилась ярче всего?
В.В.: Наверное, самыми яркими были Олимпийские игры в Сеуле, когда Южную Корею наши баскетболисты побеждали. Меня до сих пор благодарит известный литовский баскетболист Арвидас Сабонис за то, что я его так хорошо настроил. А жили мы тогда на корабле, там находилась наша база. Я уговорил одну стюардессу, в общем девушку из тех, что обслуживают на корабле, сказав, что спортсмены сидят на базе, как в тюрьме, надеть короткую юбку, сделать вырез, привел ее просто посидеть в зале. Тогда Сабонис так загорелся, что просто до сих пор вспоминает. Уже и девушка ушла на пенсию, а он все вспоминает. Но тогда он разорвал немцев.
И второй случай был в Лейк Плейсиде. 23 февраля мы поехали давать концерт в тюрьму для малолетних преступников, где жили наши спортсмены. Цель этого размещения была безопасность, потому что после Мюнхена американцы боялись. И что мы сделали - мы принесли в тюрьму двадцать бутылок водки. Лева Лещенко, Евгений Павловисч Леонов, Иосиф Кобзон, еще была Люда Сенчина и Левон Оганезов.
Утр.: И женщина тоже участвовала в проносе водки?
В.В.: Все участвовали. Снаружи проверяли на наркотики, ну а водка что - и мы ее пронесли. Ну ребята и махнули. Это запомнилось, да.
Утр.: Владимир, у Вас жена - балерина, дочь - балерина, а Вы сами танцуете?
В.В.: Да, танцую, я не хуже их танцую…
Утр.: А что? Чечетку, классику, пасадобль…
В.В.: Я танцую все..
Утр.: Покажите!
В.В.: Пожалуйста, смотрите. Я еще шикарно танцую лезгинку.
Утр.: Давайте тогда с лезгинки…
Утр.: Браво! К сожалению, нам пора прощаться, но без песни мы Вас, Владимир, не отпустим!
В.В.: В кустах рояль… Я хотел бы посвятить песню прекрасной девушке. Как старый товарищ, на 45 лет старше Вас (Яне), хотел бы Вас поздравить…
Утр.: С чем ее поздравить-то? Мы бы тоже присоединились…
В.В.: Ну как, с нашей встречей. Мы редко видимся с Яночкой.
Ветрова: Да…
В.В.: Не будем врать…
Ветрова: Конечно…
Дима: На самом деле часто!
В.В.: Я спою песню о себе, она называется «Весенняя роса».
Утр.: Спасибо, Владимир, приходите к нам еще.
В.В.: Давайте не расставаться, потому что, действительно, не видимся годами. А я с удовольствием провел с вами время и пойду с новыми силами работать. Пока!
10 июня 2009 г.
Ретро FM
